Театр балета Бориса Эйфмана

Балет Бориса Эйфмана «Роден» посвящен судьбе и творчеству великих скульпторов Огюста Родена и его ученицы, возлюбленной и музы Камиллы Клодель.

История их страсти трагична. 15 лет Роден и Клодель составляли одно чувственное и творческое целое. Однако произошедший между художниками разрыв нанес роковой удар по душевному здоровью Камиллы, стал началом ее гибели. Полузабытая, оградившаяся от мира, прозябающая в нищете, Клодель сходит с ума. Болезненная идея о направленном против нее заговоре, главной фигурой в котором Камилле видится Роден, непрестанно терзает ослабленный психическим расстройством рассудок женщины. Целых 30 лет суждено было провести ей в клинике для умалишенных, где Камилла Клодель умерла в 1943 году, забытая и покинутая всеми.

«Роден» – масштабное творческое высказывание на тему трагичности жизненного пути гениев. Используя уникальный пластический язык современного психологического балета, блистательно отточенный хореографом в его предыдущих спектаклях («Евгений Онегин», «Чайка», «Анна Каренина», «Русский Гамлет» и др.), Эйфман не просто являет новое осмысление мира человеческих страстей, виртуозно исследованного Роденом и Клодель в их работах, но создает произведение о непостижимой мистерии творческого процесса.

Помните «Сказку о золотой рыбке»? Как ни странно, в ней много общего с сюжетом «Макбета». Правда, в отличие от пушкинской моралите о вреде властолюбия, ведьмы, наколдовавшие супругам Макбет исполнение всех желаний, – отнюдь не невинная рыбка; а жадные до абсолютной власти шекспировские герои в «Макбете» остаются в итоге не просто у разбитого корыта…

Жестокая история о том, как честный вояка от фантазий о величии и славе проходит кровавый путь до тирании и паранойи, в режиссерском дебюте лауреатки премии Лоуренса Оливье Ив Бэст получает не только традиционные для «Глобуса» яковианские костюмы и декорации, но и несколько неожиданный для этой мистической трагедии юмор.

Проект Globe On Screen

Постановка шекспировского театра «Глобус»

 Шокировавший многих британских критиков флёр юмора в постановке Ив Бэст проявляется буквально с первых сцен спектакля: со смеха друзей по оружию Макбета (Джозеф Миллсон) и Банко (Билли Бойд) – они почти истерически хихикают в ответ на мрачное пророчество трех ведьм. Гротескно преувеличенный шотландский акцент Билли Бойда закрепляет национальный колорит, созданный в прологе боевыми барабанами и волынками композитора Олли Фокса; а окровавленное после жестокой битвы лицо его Банко жутко контрастирует с неуместным весельем. Так Ив Бэст сразу выкладывает на стол все концептуальные козыри своей постановки: да, это очень шотландская пьеса; да, она может быть смешной; и нет, менее жуткой она от этого не станет.

Захватывающий, кровавый шедевр Джузеппе Верди, полный невероятно красивой музыки, исполняется на плавучей сцене Брегенца впервые. Постановка оперы Риголетто на озерной сцене - воплощение давней мечты режиссера Филиппа Штёльцля, известного в России в основном своими работами в кино (Гете!, Лекарь: ученик Авиценны), а также музыкальными клипами группы Rammstein.

У оперного фестиваля в Брегенце есть особенный повод для гордости – знаменитая плавучая сцена на Боденском озере. 

Режиссёр Филипп Штёльцль давно мечтал поставить спектакль именно здесь –  с “Риголетто” Верди его мечта наконец осуществилась. 

Героев своей постановки он заставляет блуждать на фоне гигантской головы шута – ее пышная гротескность контрастирует с камерным характером драмы, которая разворачивается между шутом Риголетто , его невинной дочерью Джильдой и обольстительным герцогом Мантуанским. Заглавную партию в этом зрелищном и ярком спектакле исполняет российский бас Владимир Стоянов. 

МХТ им. А. П. Чехова

«Он был поэтом, но поэм не создал!..

Но жизнь свою зато он прожил, как поэт!»

Постановка знаменитой пьесы на сцене МХТ – разговор о поэтическом восприятии реальности в сегодняшнем, таком циничном мире. Мире, который наполнен страхом эпидемии, ежеминутного проявления несправедливости или агрессии.

В спектакле задействованы студенты Школы-студии МХАТ – и мы все вместе сочиняем стихи, музыку, и спектакль прорастает зонгами – наивными, яростными и очень талантливыми. Мы надеемся, что ребята привнесут в спектакль энергию, с одной стороны, собственного понимания мира, а с другой – протеста против этого мира. По способу высказывания хочется приблизиться к любимовскому Театру на Таганке, когда он был молодым, бескомпромиссным и очень внятным.

«Сирано де Бержерак» – это пьеса, в которой люди решают свои проблемы при помощи шпаги, поэтому у нас на сцене фехтуют. Но важно понимать, что Ростан писал своего «Сирано» через двести лет после жизни его реального прототипа, это XVII век, придуманный в конце века XIX, романтически преломленная реальность. И это даёт нам право, пользуясь теми правилами игры, что заложены драматургом, тоже сочинять свой мир, заново перепридумывать его. Мы берём историческое фехтование и размышляем, что такое фехтование сегодня, в XXI веке. Что это за способ общения – обмен уколами? Например, комментарии к постам в Фейсбуке – что это, как не словесный укол? Как это работает сейчас? В мире Сирано существует кодекс чести, есть правила, которые ты не можешь нарушить даже в поединке с соперником. Сейчас у нас принципиально нет никаких правил. Хотя я думаю, что и во времена Ростана их тоже особо уже не было и это как раз то, по чему он тосковал».