Сезон 2017-2018 оказался сказочно богат на «итоговых» «Лиров». Сперва, осенью в Чичестере прогремел спектакль Джонатана Манби с 78-летним МакКелленом, а под самый занавес весны на BBC показали новую телеэкранизацию с 80-летним Энтони Хопкинсом. Учитывая почтенный возраст двух британских легенд, мы вряд ли снова увидим их на верхних позициях шекспировских афиш: король Лир является самой возрастной из главных ролей драматурга. 

Бенефис МакКеллена, собственно, и был заявлен в качестве прощального шекспировского выхода гениального актера – и как таковой оправдал все ожидания. Это не первый маккелленовский Лир (в 2007-м он предстал в образе яростного и эксцентричного монарха в спектакле Королевской Шекспировской компании), но, безусловно, более пронзительный из двух: парадоксальный монарший поступок, открывающий пьесу, кажется зарифмованным с грядущей «отставкой» самого актера.

Интересными и богатыми на смыслы оказались и другие элементы этой постановки: прозрачная, лишенная чрезмерной изощренности режиссура крепкого шекспировского профессионала Джонатана Манби; сценический дизайн художника Пола Уиллса, поместившего действие на крутящийся красный диск; звуковое оформление молодых композиторов и саунд-дизайнеров братьев Рингамов.

Особой пикантности добавляют актерские интерпретации хорошо известных всем и каждому ролей. Прежде всего, сам факт появления Шинед Кьюсак в роли Кента, сопоставимый с трансформацией Кассия в «Юлии Цезаре» – другом недавнем шекспировском спектакле TheatreHD, в котором гендерно переосмысленный образ был также сыгран ирландской актрисой (Мишель Фэйрли). Кроме того, все без исключения критики отметили хищный эротизм Кирсти Бушелл в роли Реганы, добавляющий свежей остроты в коктейль мотиваций главных героев пьесы...

Главная рождественская сказка, обязательная составляющая новогодних праздников, чудо и волшебство, предчувствие и ожидание праздника, гениальная и любимая музыка: всё это «Щелкунчик», сказочный балет по мотивам сказки Гофмана.

«Щелкунчик» – самая новогодняя из всех сказок. А балет Юрия Григоровича самый новогодний из всех «Щелкунчиков». С первых тактов музыки, с первой снежинкой, летящей над сценой, зрителей неизбежно накрывает предвкушение настоящего праздника. Девочки в нарядных платьицах, мальчики с сабельками, чудесные игрушки Дроссельмейера – и, наконец, под самую прекрасную и волнующую музыку растет елка, превращая взрослых циничных зрителей в ожидающих чуда детей. И чудо непременно произойдет. А то, что в итоге вся история окажется лишь сном маленькой девочки, так на то и новый год, чтобы мечтать и видеть сказочные сны.

 Смотреть «Щелкунчика» Большого театра в кинотеатрах по всей стране стало уже доброй традицией для многих зрителей в разных городах России. Ведь чудо не может наскучить, так что вновь и вновь, с первыми тактами музыки, с первой снежинкой, летящей над сценой, начнется волшебство и вступит в свои права настоящая магия, на которую способны только великий театр и прекрасные артисты. К тому же, в этом сезоне «Щелкунчик» можно будет увидеть в прямой трансляции, с новыми исполнителями.

Либретто Юрия Григоровича по одноименной сказке Эрнста Теодора Амадея Гофмана (с использованием мотивов сценария Мариуса Петипа).

Специальный повтор первого спектакля Мет, показанного на экранах кинотеатров (2006). «Волшебная флейта» Джули Теймор, хотя и исполнена по-английски, буквально воссоздает указанные в либретто Эммануэля Шиканедера обстоятельства Тамино здесь в самом деле японский принц, а само действие представлено как калейдоскоп волшебных фигур и колоратурных пассажей, с ростовыми куклами и завораживающей акробатикой полотен.

«Волшебная флейта» в знаменитой постановке Джули Теймор очаровала любителей оперы во всем мире великолепными куклами и изысканным юмором. Именно с этого спектакля в 2006 году началась серия трансляций The Met: Live in HD, за десять лет своего существования ставшая лауреатом многочисленных премий. Опера Моцарта – волшебная сказка, и маэстро Джеймс Ливайн за пультом, а также Натан Ганн, Мэтью Поленцани, Ин Хуан, Эрика Миклоша и Рене Папе своим исполнением делают ее близкой и понятной зрителям.

«Борис Годунов» из Нью-Йорка – в динамичной авторской версии Модеста Мусоргского и с харизматичным Рене Папе в главной партии

Концентрированная авторская, принадлежащая Модесту Мусоргскому версия «Бориса Годунова» датирована 1869 годом. В последние десятилетия она приобретает все большую популярность. После долгого перерыва Метрополитен опера преобразовала свою костюмную постановку 2010 года именно в эту редакцию, которую можно дать без антракта, что позволяет жесткая, цепляющая, современно звучащая оркестровка Мусоргского. В главной партии мы слышим благородный голос Рене Папе и видим его сдержанную, осмысленную игру.

Долгих 14 секунд длилась тишина в зале Метрополитен оперы после того, как на спектакле 9 октября 2021 года затихла последняя нота «Бориса Годунова». И лишь потом разразились аплодисменты – такое впечатление произвело это исполнение на нью-йоркскую публику, соскучившуюся по опере за те полтора года, что театр был закрыт. А шедевр русской оперы в Нью-Йорке не слышали еще дольше.

Самая знаменитая «Двенадцатая ночь» XXI века с участием британских суперзвезд Марка Райлэнса и Стивена Фрая.

Когда любимый актер Спилберга Марк Райлэнс играет немолодую аристократку, а большой умница Стивен Фрай изображает влюбленного в нее дворецкого, жди сенсации. Так и случилось в этом легендарном спектакле, ставшем одним из главных хитов театра «Глобус».

Постановка Шекспировского театра «Глобус» 

«Двенадцатая ночь» – особенно обожаемая публикой комедия Шекспира; у каждого поколения есть своя любимая постановка. У послевоенного британского зрителя был спектакль Гилгуда, где Лоуренс Оливье играл Мальволио, а Вивьен Ли – Виолу и Себастьяна. Советские люди помирали со смеху от табаковского Мальволио в спектакле «Современника», режиссером которого был англичанин Питер Джеймс. Поколение 90-х прекрасно помнит перенесенную в XIX век киноверсию Тревора Нанна.

 Спектакль Тима Кэрролла совмещает глобусовский традиционализм с новаторским подходом к актерской игре. В интерпретации Кэрролла есть даже что-то радикальное: режиссер поставил себе целью не просто воспроизвести костюмы, сценографию, музыкальное и танцевальное сопровождение, которые могли бы обрамлять постановку начала XVII века, но и сохранить чисто мужской состав елизаветинско-якобианского театра. Мало кто в наше время решится занять в роли Виолы мужчину, ведь в этом случае актеру приходится выполнять двойную задачу – изображать женщину, изображающую мужчину!